![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
arsenikum Продолжая рубрику «Журнал наводит порядок в учреждениях».
Один из блогеров хорошо подметил парадоксальною черту позднесоветского бытования: разница в доходах и статусах была (по нынешним временам) смешная, но переживалась очень остро.
Между прочим, сложная тема: Может ли начальство быть дешёвым? И во что обходится эта дешевизна?
Переформулируем: должен ли директор жить как рядовой сотрудник? В чём таковое (условное?) равенство должно выражаться и как должно реализовываться? Демонстративная скромность или действительное равенство доходов? Возможно ли это вообще или это противно самой природе человека?
Впрочем, вопросы столь же сложные, сколько не актуальные: жизнь давно идёт не сообразуясь с результатами досужих и произвольных рассуждений частных лиц на тему морали и долга. Что, не исключаю, до некоторой степени даже справедливо, хотя и не утверждаю подобного...
Журнал «Крокодил», 1982 г., №28, стр. 12
Б. Лившин, специальный корреспондент «Крокодила»
Когда погорелец погорел...
Заместитель директора научно-исследовательского технологического института антибиотиков и ферментов медицинского назначения Г. Ф. Сребницкий легким покашливанием потребовал внимания:
— Произошло ЧП: у всеми нами почитаемого Игоря Михайловича сгорела дача!
Он сделал небольшую паузу, чтобы присутствующие могли осознать и прочувствовать ситуацию.
Но должен сказать, что Игорь Михайлович не пал духом: он лично поручил руководству института разработать мероприятия по ликвидации ЧП. Решение организационных вопросов возложено на начальника научно-организационного отдела Валерия Семеновича Мочалова.
— Из глубины веков пришел к нам обычай миром помогать погорельцу. — В. С. Мочалов еще со времен написания кандидатской диссертации привык тесно увязывать практику с теорией. — Опираясь на эту прекрасную традицию, мы решили восстанавливать дачу силами коллектива. Первый этап — уборка пепелища по субботним и воскресным дням. Автомашины для вывозки мусора занаряжены. Вопросы?
— А если здоровье не позволяет?—робко спросил представитель прослойки слабосильных научных сотрудников.
— Это не шефский выезд на совхозные поля! — пресек попытки увильнуть от пепелища опытный начальник отдела. — В такой момент прикрываться медицинскими справками по меньшей мере неэтично!
Но вскоре руководители операции убедились, что на специалистах по антибиотикам и ферментам далеко не уедешь. Разбирая битый кирпич и обгоревшее железо, кандидаты наук, старшие и даже младшие научные сотрудники проявили полнейшую физическую несостоятельность, вызванную постоянным общением с колбами, пробирками и другой легковесной мелочью.
Enter your cut contents here.
— Хлюпики эти ученые мужи, — в два голоса жаловались директору И. М. Терешину Сребницкий и Мочалов.— Придется звать на помощь варягов.
— Зовите,—согласился директор.— Заодно подумайте о привлечении квалифицированных строителей.
И на помощь ученым-хлюпикам пришли варяги — оформленные в штат института разнорабочие.
Когда же дело дошло до фундамента, стен и всяких там перекрытий, коллективные выезды и вовсе прекратились: теперь на дачном участке трудились квалифицированные мастера, переброшенные сюда со строительных институтских объектов. Материалы тоже не лимитировались: Сребницкий буквально из-под земли добывал самый дефицитный дефицит.
— Да-с, впечатляет. — Скупо улыбнулся Игорь Михайлович после придирчивого осмотра сауны, зимней оранжереи, гаража и двухэтажного коттеджа площадью за сотню квадратных метров. — Но меня неприятно поражают голые стены.
— Виноваты,—потупились организаторы стройки, — недодумали.
— А вы додумывайте,— чуть шире улыбнулся директор.— Додумывайте в полном объеме.
Вскоре голые стены уже не оскорбляли взыскательный директорский глаз: из института на дачу завезли мягкую мебель, ковры, хрустальные люстры, стереофоническую радиоаппаратуру И тогда Терешин заулыбался совсем широко:
— Ну что ж, будем считать, что вы справились с поставленной задачей. Теперь здесь можно отдыхать.
Но не пришлось Терешину отдыхать на даче.
Коттеджем с оранжереей и сауной, построенными за государственный счет, исчезнувшими из института коврами, мебелью, телевизорами и другими слагаемыми дачного интерьера заинтересовались компетентные органы, и директор Терешин, говоря словами его соседей по камере, погорел...
— Каков Терешин? Чуть ли не в пятьдесят тысяч рублей обошлась государству его дача!—негодовали, встречаясь у институтских ворот, специалисты по антибиотикам и ферментам.—А его заместитель Сребницкий, начальник отдела Мочалов, заведующий сектором Боровков или руководитель вычислительного центра Хлыбов? Как они опозорили наш славный коллектив! Каким пятном покрыли его доброе имя!
Один из блогеров хорошо подметил парадоксальною черту позднесоветского бытования: разница в доходах и статусах была (по нынешним временам) смешная, но переживалась очень остро.
Между прочим, сложная тема: Может ли начальство быть дешёвым? И во что обходится эта дешевизна?
Переформулируем: должен ли директор жить как рядовой сотрудник? В чём таковое (условное?) равенство должно выражаться и как должно реализовываться? Демонстративная скромность или действительное равенство доходов? Возможно ли это вообще или это противно самой природе человека?
Впрочем, вопросы столь же сложные, сколько не актуальные: жизнь давно идёт не сообразуясь с результатами досужих и произвольных рассуждений частных лиц на тему морали и долга. Что, не исключаю, до некоторой степени даже справедливо, хотя и не утверждаю подобного...
Журнал «Крокодил», 1982 г., №28, стр. 12
Б. Лившин, специальный корреспондент «Крокодила»
Когда погорелец погорел...
Заместитель директора научно-исследовательского технологического института антибиотиков и ферментов медицинского назначения Г. Ф. Сребницкий легким покашливанием потребовал внимания:
— Произошло ЧП: у всеми нами почитаемого Игоря Михайловича сгорела дача!
Он сделал небольшую паузу, чтобы присутствующие могли осознать и прочувствовать ситуацию.
Но должен сказать, что Игорь Михайлович не пал духом: он лично поручил руководству института разработать мероприятия по ликвидации ЧП. Решение организационных вопросов возложено на начальника научно-организационного отдела Валерия Семеновича Мочалова.
— Из глубины веков пришел к нам обычай миром помогать погорельцу. — В. С. Мочалов еще со времен написания кандидатской диссертации привык тесно увязывать практику с теорией. — Опираясь на эту прекрасную традицию, мы решили восстанавливать дачу силами коллектива. Первый этап — уборка пепелища по субботним и воскресным дням. Автомашины для вывозки мусора занаряжены. Вопросы?
— А если здоровье не позволяет?—робко спросил представитель прослойки слабосильных научных сотрудников.
— Это не шефский выезд на совхозные поля! — пресек попытки увильнуть от пепелища опытный начальник отдела. — В такой момент прикрываться медицинскими справками по меньшей мере неэтично!
Но вскоре руководители операции убедились, что на специалистах по антибиотикам и ферментам далеко не уедешь. Разбирая битый кирпич и обгоревшее железо, кандидаты наук, старшие и даже младшие научные сотрудники проявили полнейшую физическую несостоятельность, вызванную постоянным общением с колбами, пробирками и другой легковесной мелочью.
Enter your cut contents here.
— Хлюпики эти ученые мужи, — в два голоса жаловались директору И. М. Терешину Сребницкий и Мочалов.— Придется звать на помощь варягов.
— Зовите,—согласился директор.— Заодно подумайте о привлечении квалифицированных строителей.
И на помощь ученым-хлюпикам пришли варяги — оформленные в штат института разнорабочие.
Когда же дело дошло до фундамента, стен и всяких там перекрытий, коллективные выезды и вовсе прекратились: теперь на дачном участке трудились квалифицированные мастера, переброшенные сюда со строительных институтских объектов. Материалы тоже не лимитировались: Сребницкий буквально из-под земли добывал самый дефицитный дефицит.
— Да-с, впечатляет. — Скупо улыбнулся Игорь Михайлович после придирчивого осмотра сауны, зимней оранжереи, гаража и двухэтажного коттеджа площадью за сотню квадратных метров. — Но меня неприятно поражают голые стены.
— Виноваты,—потупились организаторы стройки, — недодумали.
— А вы додумывайте,— чуть шире улыбнулся директор.— Додумывайте в полном объеме.
Вскоре голые стены уже не оскорбляли взыскательный директорский глаз: из института на дачу завезли мягкую мебель, ковры, хрустальные люстры, стереофоническую радиоаппаратуру И тогда Терешин заулыбался совсем широко:
— Ну что ж, будем считать, что вы справились с поставленной задачей. Теперь здесь можно отдыхать.
Но не пришлось Терешину отдыхать на даче.
Коттеджем с оранжереей и сауной, построенными за государственный счет, исчезнувшими из института коврами, мебелью, телевизорами и другими слагаемыми дачного интерьера заинтересовались компетентные органы, и директор Терешин, говоря словами его соседей по камере, погорел...
— Каков Терешин? Чуть ли не в пятьдесят тысяч рублей обошлась государству его дача!—негодовали, встречаясь у институтских ворот, специалисты по антибиотикам и ферментам.—А его заместитель Сребницкий, начальник отдела Мочалов, заведующий сектором Боровков или руководитель вычислительного центра Хлыбов? Как они опозорили наш славный коллектив! Каким пятном покрыли его доброе имя!
Впрочем, теперь-то уж научные сотрудники стараются не смотреть друг другу в глаза и торопятся переключить беседу на последнюю премьеру театра имени Ленсовета или на лечебные свойства богатой витаминами черной смородины. Ну ее, эту скользкую тему о Терешине и его подручных. Того и гляди соскользнешь на разговор о собственной причастности к дачной эпопее. Ведь коллективные выезды на директорское пепелище происходили у всех на виду, да и строительство дачи за государственный счет для многих не было тайной. А известно: если ты равнодушно смотришь, как на твоих глазах совершается преступление, то вольно или невольно становишься его соучастником. Если не с уголовной, то, уж во всяком случае, с моральной точки зрения.
Эту непреложную истину сотрудники института антибиотиков и ферментов теперь уж постигли в полном объеме Правда, лишь после того, как погорелец Терешин действительно погорел.
г. Ленинград.
Постскриптум от 
arsenikum: Кстати, Научно-исследовательский технологический институт антибиотиков и ферментов медицинского назначения действительно существовал. Основан в 1956 г. как Ленинградский институт антибиотиков. В 1993-м году приватизирован и преобразован в ОАО «НИТИАФ». Окончательно ликвидирован в 2012 году.
Не знаю, зачем вам эта информация, просто к слову пришлось.
