![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
4 мая 2023, вечер.
Поэты — страшные люди.
Ватутина пугает степенью самобезпощадности при ответах на невинные вопросы, приглашающие к формальным, сглаженным ответам. Странным образом, эта без-пощадность не ломает ход «встречи с читателями», а структурирует его, словно кто-то расставляет на сцене светильники, и вот графичными становятся контуры персонажей, вот тени на заднике, и это уже действо, а не посиделки, «начинается рассказ».
Мария Ватутина и её собеседник Вадим Авва
Некоторые моменты интервью (как я их понял, и как я их запомнил, ответственность интервьюируемой поэтессы минимальна, смайл):
Размежевание с «либералами». Не 2014 год, раньше — 2013-й. Точка отчёта — встреча писателей с президентом (вероятно, имеется ввиду «Российское литературное собрание» 21 ноября 2013 г.). Сложившаяся тогда в РФ система предполагала, что литераторы сами денег заработать не могут, но есть «источники поддержки» (зарубежные и/или связанные с отечественным капиталом) и есть патентованные диспетчеры-распределители этой «помощи». «Диспетчеры», преимущественно, из числа эмигрантов с ярко выраженной русофобией в качестве непременной черты (упоминались, кажется, Бахыт Кенжеев, Алексей Цветков, Станислав Львовский). Возвращение государства в сферу актуальной культуры разрушало монополию этих милых людей, и вызвало у них приступ гнева: своих оппонентов они обвиняли в желании «припасть к государственной кормушке» и торжественно отлучали от русской литературы.
Ватутина в прошлом юрист, с опытом, с карьерой. Требования к тому, как должна быть выстроена культурная политика в наше время, она формулирует точнее и практичнее многих коллег.
1990-е годы у Ватутиной свои. Она была востребованным профессионалом, и, скажем, «как выжить, если в НИИ 3 года заплату не платят» не совсем её тема, зато она видела степень деградации госинститутов и разложение судопроизводства («адвокаты были людьми, которые просто заносят деньги» и прочее). Как человек со специфическим, тогдашним опытом наблюдений, она точна в определениях: не станет «крышевателя» поэтично называть «покровителем».
О поэтах.
Внутренне родство Бродского и Кублановского. Схожее совершенство формы при совершенно разной темпоритмике.
Поэт-патриот должен быть прежде всего хорошим поэтом. Что же касается поэтов «либерального лагеря», то они, конечно, похвалят друг у друга всё, что угодно, но в их мире желательно писать непонятно и верлибром.
Про МХАТ Боякова (Ватутина была завлитом театра при этом худруке). Основная причина — от Боякова требовали начать капитальный ремонт театра, большой высокобюджетный проект, «вкусные» подряды, много заинтересованных «экономических субъектов». Бояков полагал, что театр в таком ремонте не нуждается и хотел выдавать премьеры. С появлением Кехмана в кресле директора, Боякову было указано, что с ним не смогут сработаться, и в тот же день охрана вывела режиссёра из здания.
[это всё, как я понял и запомнил, могу ошибаться]
Интеллигентная московская публика слушает патриотическую поэзию, внимает, принимает. Люди, милые, где же вы прятались? Я большую часть жизни думал, что вас — таких — не существует. И это мне жизнь несколько отравляло. Впрочем, это неуместная лирика («объяснить я и сам могу»).
Телефон мой в сумраке зала снимал плохо, но несколько фотографий всё же выложу и дам ссылки на записанные мною в тот вечер видео, на которых поэтесса читает свои стихи.
( Read more... )
Поэты — страшные люди.
Ватутина пугает степенью самобезпощадности при ответах на невинные вопросы, приглашающие к формальным, сглаженным ответам. Странным образом, эта без-пощадность не ломает ход «встречи с читателями», а структурирует его, словно кто-то расставляет на сцене светильники, и вот графичными становятся контуры персонажей, вот тени на заднике, и это уже действо, а не посиделки, «начинается рассказ».
Некоторые моменты интервью (как я их понял, и как я их запомнил, ответственность интервьюируемой поэтессы минимальна, смайл):
Размежевание с «либералами». Не 2014 год, раньше — 2013-й. Точка отчёта — встреча писателей с президентом (вероятно, имеется ввиду «Российское литературное собрание» 21 ноября 2013 г.). Сложившаяся тогда в РФ система предполагала, что литераторы сами денег заработать не могут, но есть «источники поддержки» (зарубежные и/или связанные с отечественным капиталом) и есть патентованные диспетчеры-распределители этой «помощи». «Диспетчеры», преимущественно, из числа эмигрантов с ярко выраженной русофобией в качестве непременной черты (упоминались, кажется, Бахыт Кенжеев, Алексей Цветков, Станислав Львовский). Возвращение государства в сферу актуальной культуры разрушало монополию этих милых людей, и вызвало у них приступ гнева: своих оппонентов они обвиняли в желании «припасть к государственной кормушке» и торжественно отлучали от русской литературы.
Ватутина в прошлом юрист, с опытом, с карьерой. Требования к тому, как должна быть выстроена культурная политика в наше время, она формулирует точнее и практичнее многих коллег.
1990-е годы у Ватутиной свои. Она была востребованным профессионалом, и, скажем, «как выжить, если в НИИ 3 года заплату не платят» не совсем её тема, зато она видела степень деградации госинститутов и разложение судопроизводства («адвокаты были людьми, которые просто заносят деньги» и прочее). Как человек со специфическим, тогдашним опытом наблюдений, она точна в определениях: не станет «крышевателя» поэтично называть «покровителем».
О поэтах.
Внутренне родство Бродского и Кублановского. Схожее совершенство формы при совершенно разной темпоритмике.
Поэт-патриот должен быть прежде всего хорошим поэтом. Что же касается поэтов «либерального лагеря», то они, конечно, похвалят друг у друга всё, что угодно, но в их мире желательно писать непонятно и верлибром.
Про МХАТ Боякова (Ватутина была завлитом театра при этом худруке). Основная причина — от Боякова требовали начать капитальный ремонт театра, большой высокобюджетный проект, «вкусные» подряды, много заинтересованных «экономических субъектов». Бояков полагал, что театр в таком ремонте не нуждается и хотел выдавать премьеры. С появлением Кехмана в кресле директора, Боякову было указано, что с ним не смогут сработаться, и в тот же день охрана вывела режиссёра из здания.
[это всё, как я понял и запомнил, могу ошибаться]
Интеллигентная московская публика слушает патриотическую поэзию, внимает, принимает. Люди, милые, где же вы прятались? Я большую часть жизни думал, что вас — таких — не существует. И это мне жизнь несколько отравляло. Впрочем, это неуместная лирика («объяснить я и сам могу»).
Телефон мой в сумраке зала снимал плохо, но несколько фотографий всё же выложу и дам ссылки на записанные мною в тот вечер видео, на которых поэтесса читает свои стихи.
( Read more... )
